~~~ Королевство Рэдгрейв! Поколениями процветает оно на крупном острове Гранд Лайна, ведомое родом Вольсиниев, избранных самими святыми Тэнрюбито!..
... во всяком случае, такова была официальная позиция местных историков, основанная и подкрепляемая семейными легендами правящей династии (и крутостью нрава отдельных её представителей). Такие истории, вместо сказок, слушала маленькая Кристина, четвёртая из семи дочерей короля Урбано. Заранее упреждая вздохи восхищения или упрёки, так же был старший брат - первый ребёнок и наследник - но нет, королева Анджела не была биологической матерью всех восьми. Только двух: прекрасного Диониджи и самой Кристины.

~~~ Как не трудно догадаться, его величество Урбано любил жить на широкую ногу. Это сильно мешало ему быть эффективным правителем государства, но какой из него человек, родитель? На самом деле, неплохой: его роскошь разделяли и жена, и любовницы, и дети; всегда находил время для друзей; даже черноногий землепашец, пробившийся на аудиенцию с какой-нибудь жалобой на жестокого сборщика налогов, не мог покинуть дворец без ванны, пира и дорогого подарка (а скупердяя таки увольняли). Делиться - приятно!
"Маленькая Тина так вдохновилась недавней оперой, что теперь мучает половину дворца попытками достичь идеального колоратурного сопрано на одном упрямстве? Наймите ей учителя вокала, что тут думать?", "моя очаровательная Кристинетта отвлекает Джинетто от занятий требованиями научить фехтованию? А и хорошо, не вы ли жаловались что генералам на пенсии заняться нечем? Пускай учат!" - и так далее, и тому подобное. Не сказать что юная Вольсиния жила полностью беззаботной жизнью (приходилось и трудится для исполнения собственных желаний, и заниматься скучными обязанностями юной принцессы, вроде этикета), но те заботы были малы, скромны и незначительны. Дети короля любили друг друга, их матери уважали друг друга и не пытались играться с ядами и "несчастными случаями" чтобы именно их дитя уселось на трон в будущем, а в самом дворце не бывало желающих вреда правящей семье. Что сказать? Личную жизнь свою Урбано сложил мастерски. А как страна?

~~— Королевство Рэдгрейв никогда не процветало по настоящему. Его экономика строилась на добыче драгоценных металлов, ни разу не лёгком занятии. Их редко тревожили пираты, но и торговцы предпочитали иные пути, вместе с ними и работящие из Дозорных. Но если горные жилы не скупились, то что насчёт почвы?
Земледелие на острове было сложным и неблагодарным делом. Из винограда выходило славное вино, которое не стыдно подать на банкете иностранным государям, но та же пшеница шла бедно и в лучшие годы. Скотоводство выход, но для больших стад не хватало места, а отважных рыбаков, не страшащихся встречи с морским королём, так же не доставало. Так с сложилось что закупка провизии, а в иные годы и раздача населению, лежала на плечах государственного аппарата. Состоящего из аристократов на девяносто процентов, где остальные десять не признаются остальными ввиду "низкого происхождения, вот сейчас Королю/Королеве надоест эта чернь и выкинут её, с позором лишив всех титулов!". Добавьте к этому такую маленькую деталь как семейную тягу Вольсиниев к шику, блеску и воистину королевской роскоши! Идеальный пример для подражания.
Идеальный повод для повсеместной коррупции. Решит ли король проблему, о которой лично скажет ему замызганный, уставший подданый? Решит. Станет ли король самостоятельно узнавать о проблемах населения? Ну, конечно!.. но перед этим, почему бы не посмотреть на те самые ковры из далёкой Алабасты, у них самые дивные узоры!
Когда очередной неурожай поставил народ на грань голода, а "чудесным образом" оказавшиеся худыми амбары толкнули их за эту грань, революционерам не пришлось много работать. Многие сами прекрасно забыли о том как щедр и добр их король лично, а кто помнил - не считал важным.

~—— Одиннадцатилетняя Кристина долго не замечала разворачивающейся в родной стране катастрофы. Её поглотила личная трагедия: папа не обращает внимания, братик вечно хмурый и не желает играть, мама и тётки запрещают выходить из дворца, и только учителя - часть их, не пропавшая вдруг куда-то - всё рассуждают о том как сохранить достоинство в беседе и выявить личность собеседника по тому, как он пьёт кофе из плантаций Саут Блю. На фоне всего этого неожиданно ставшие серьёзными и требовательными учителя меча едва ли удивляли.
В один ненастный день, судьба ответила на все вопросы маленькой Тины, попутно разрушая добрую сказку её детства. Бунт! Мятеж! Целая армия, незнамо как возникшая на улицах столицы, сдерживаемая отважными стражами, храбрыми войсками, не избежали битвы и старики-ветераны! Революция едва ли имела шансы на успех, особенно если вся их большая семья спрячется в убежище. Во всяком случае, так считал (и в том убеждал) наследник Диониджи, ведя мать и сестру к отцу, последнему кого предстояло найти прежде чем скрыться.
Увы, Урбано предстал перед семьёй не в лучшем состоянии - у него, отчего-то, не было головы на плечах. Буквально. Его голова была в руках совершенно незнакомого брюнета, и отважный Джинетто, представившись по всем законам чести, бросился к нему с мечом наголо, наверняка выражая некую форма протеста эдакому неестественному состоянию отцовского организма. Незнакомец же проявил личное мастерство аргументации в дебатах, доказывая логичность происходящего самым прямым образом, отсекая принцу руку. После такого удара спор был уже не тот, совсем не тот, что оратор-иностранец подтвердил тычком в грудь, в область сердца. Забрал голову, да унёсся чудо-птицей, не дожидаясь фирменного гостеприимства Вольсиниев. Грубиян, каков грубиян!
А после были слуги, воины, офицеры, толпы их! И все куда-то неслись, и всё торопили её, Кристину, и мать её Анджелу, всё увещевали что с сёстрами и тётками всё будет хорошо, надо только самим бежать, бежать и хватать всё подряд: и братскую рапиру, с которой тот мастерски обращался, и ожерелья с кольцами и такими яркими, чистыми камнями, которыми хвалился папа перед высокими гостями и важными купцами. Иногда появлялись другие люди, совершенно невоспитанные и некультурные, и кто-то из дворцовой стражи, или солдат, или обычных слуг, оставался с ними, вероятно, желая научить манерам. Много их было, неученых, и всё меньше оставалось знакомых лиц, когда процессия добралась до торгового судна, немедленно отчалившего в суровые воды Гранд Лайна.
Один кошмарный сон спустя, бывшая принцесса осознала истинный вес произошедшего. Но перед тем были волны, укачивающие, сбивающие, и фигуры папы и братика, то без рук, то без головы.

——— Первые годы изгнания были кошмаром. Добрый капитан-торговец сполна отплатил свой долг, спрятав беглецов Рэдгрейвского дворца на далёком острове, да так и сгинул восвояси. Остатки слуг, солдат, офицеров? Почти все уходили жить своими жизнями, плакать о своих горестях и хранить тайну издали, дабы ни один соглядатай не заподозрил истину за попыткой привычно склонить голову перед маленькой девочкой. Немногие остались рядом, помогая в меру сил, уча жизни без благ королевского золота. Кто-то из верности, других вели жалость и милосердие, иной получил шанс на взаимность с не утратившей внешней красоты вдовой. Жизнь продолжается, знаете ли, живым ещё жить.
Кристину же не покидали образы мёртвых. Тех, кто потерял своё право "ещё жить", кто больше не проявит любви, не пожурит за капризы и лень, кто покинул этот мир из-за одного ужасного человека, называемого отвратительным прозвищем "потрошитель Рэдгрейва".
Королевство пропало. Король, принц, бесчисленное множество других - убиты. Сёстры и тётки наверняка среди них. Но что может сделать одна маленькая, беззащитная девочка? Что в руках четвёртой принцессы, недоедающей днём, мучимой призраками ночью? О, это так просто, даже в операх знают ответ!
Сохранить честь. Сохранить мать. Покарать убийцу. Первое - задача на всю жизнь, для третьего всю жизнь нужно готовится, ну а второе...
... для второго можно заучить одну из простеньких, любимых в местных тавернах песенок, и спеть её. Делится - приятно, но если можно взять плату, то это уже бизнес.

——~ Дива Бьянка начала с самых низов, готовая буквально работать за бесплатный ужин себе и матери. Но наставники знали толк в своём ремесле, и малышке удавалось захватить внимание и сердца публики. Достаточно для того чтобы заметили в местах побогаче, а там пошли и "давай-ка придумаем своё!", и "давай-ка выйдем на широкую аудиторию других островов!". Её надули бы много, много раз, но когда не спасали дворцовые знания, выручали бывшая королева и старый учитель фехтования.
Старый, да не бывший. Может ему и хотелось чтобы юная Вольсиния жила мирной жизнью певицы, но и у него революция забрала близких. Он понимал желание стать сильнее, уметь защитить себя и дорогих сердцу людей. Когда же понял какие демоны таятся в некогда невинной девочке, отступать было поздно: не будет учить её сам, попытается учится сама. Впрочем, она и так пыталась, искренне убеждённая что редкие вечерние наставления - это слишком медленно.
В четырнадцать лет, в попытках форсировать обретение мастерства, Кристина получила свой шрам. Она была образованная девочка, знала оперы, романы и пьесы, и замечательные сюжетные ходы, такие как "шок после первого убийства" и весь прочий вопрос о природном нежелании благородного человека обрывать чью-то жизнь. Нельзя же позволить такой мелочи лишить её мести?
Решение было простым, очаровательным в своей подростковой глупости - чтобы не боятся убить врага, надо научится убивать! В мире ведь полно пиратов и прочих отбросов, будет опыт боевой! Право, что может пойти не так? Какой-нибудь замызганный бородатый толстяк сможет сопротивляться королевскому стилю фехтования Рэдгрейва?
Да. Да, сможет, и едва не прикончит зарвавшуюся малолетку, спасённую исключительно нездоровыми фетишами конкретного пирата (иначе говоря, вам не стоит спускать штаны перед девушкой с мечом). После старый генерал покажет и чудеса полевой медицины, благодаря чему один только шрам и останется, но закончился ли инцидент хорошо?
Как ни странно, месть - не естественное желание человека. Более того, жажда мести может стать причиной грандиозной ссоры с матерью и учителем. Отчего-то, не очень хотят пережившие трагедию терять ещё больше близких, не принимая месть как сколько-нибудь легитимный аргумент. Но и Кристина не была готова признать "смирись и живи дальше" достойным образом действий. Словом, разругались! Что закономерно привело к другой гениальной подростковой идее - побегу, в процессе которого наставник поймал её за руку, вручил семейное наследие - мэйто Бализарда, с которым Диониджи боролся с "потрошителем" - и дал последнее наставление, рассказ о Воле.
Помирилась ли дочь с матерью? Почти, их общение ограничилось письмами и гонорарами за выступления. Волновалась ли Тина за последнего родного человека? Не слишком, зная и о куда более приличном доме, и о том что за ней приглядит старый наставник, набивающий клинья в отчимы. Пускай смотрят в будущее, в конце же концов. Она разберётся с чудовищем прошлого.

——~ Забегая вперёд, за пять лет Воля Вооружения поддалась напору юной мстительницы. Как и многие негодяи нашли свою кончину от стали рапиры-Бализарды, иногда во время абордажа судна где плыла певица, иногда в укромных городских улочках, где нашла их Вольсиния, или куда заманила сама Кристина, нередко откровенными предложениями, совершенно неприличными (бывшей) принцессе. Но и кроме того, успех Белой Дивы не увядал, предложения приходили и на концерты, и на театральные выступления. Жизнь обещала чудеса!
Вот только убийца никак не попадался на глаза. То тут, то там, один раз вовсе исчез на пару лет! О, негодяй словно чуял приближающееся возмездие! Пытается спрятаться за протекцией Морского Дозора как шичибукай, но нет, это ему не поможет. Призраки Рэдгрейва жаждут отмщения, и Кристина Вольсиния предоставит им его. Не смотря ни на что.

—~— Подытоживая, Кристина человек с глубокой, прочно въевшейся психологической травмой, где сверхценная мысль, идея-фикс "отомстить убийце-Буревестнику" ещё не самая страшная.
Она пользуется славой известной и любимой певицы, практически воплощение невинной детской мечты, но это не приносит ей удовольствия, счастья или удовлетворения. Отработать, получить чек, отправить половину матери (ведь так правильно), остальное на себя - не порадоваться мелочам, а потому что сытость означает сильное тело, а комфортный сон позволит не рухнуть от усталости если вдруг, за углом...
Она всё же не лишена ни настойчивости, ни профессиональной ответственности. Той части гордости члена королевской династии Вольсиниев, которая не была принесена в жертву во имя мести. Многое другое? Вполне! И нет ничего плохого в том чтобы притворится потаскухой, позволить "спарринг-партнёру" распустить руки по дороге в тёмные улочки, если это позволит разозлить его и устроить бой. Если победить, то он за всё ответит жизнью, проиграет - значит нужно стать сильнее. А коль умрёт, значит не достойна даже думать о мести если вдруг, за углом...
Она научилась изображать участие и сочувствие, пряча рану держать лицо, встречать самые гнусные предложения с вежливой улыбкой профессионального картёжника, но многие вещи едва ли трогают её сердце. Не то чтобы бывшая принцесса совсем бездушна, просто всякий прогресс, всякая попытка заново открыться миру разбивается о пример матери и наставника, не понимающих её желания, о сам факт что привязанности ничуть не помогут ей если вдруг, за углом...
... а что, собственно, Белая сделает, если в самом деле, вдруг, за углом покажется Фауст Гнейзенау? Буревестник, разрушивший её семью, её королевство, саму её жизнь? Источник её вечного страха, чей образ терзает её в каждом сне, к встрече с которым готовится днём и ночью, мысли о котором возвращаются, и возвращаются, и возвращаются, как ты их не гони, как не изматывай себя? Убийцей, вокруг которого вертится само её существование? Что же, с практической точки зрения такой вопрос неправилен. Правильный вопрос, который некому задать Кристине Вольсинии:
"А что ты будешь делать, когда он умрёт?"
Ответа у неё не будет. Ни сейчас, ни годы назад.

Если опустить сонм чисто бытовых навыков, ожидаемых от принцессы немалого королевства, популярной певицы и в целом девушки, пережившей годы нищеты, и сосредоточится на чисто боевой составляющей, Вольсиния достойна термина "неплохо". Не от того что таки плоха, но потому что смотрим на лучших. Что певица может им противопоставить?

1) Стиль фехтования королевства Рэдгрейв, в сочетании с мэйто Бализарда. Непосредственно Фауст Гнейзенау, в виду личного боевого опыта, сможет определить специфические основы: стойки, скоростные, резкие выпады под самыми углами. Он же сможет отметить где Кристина отходит от своего брата, яркого примера канонов школы, добавляя скачки, увороты, едва ли не акробатскую гибкость. Цель очевидна - борьба с фатальной слабостью стиля, во многом определённой самим оружием.
Рапира, знаете ли, меч дуэльный, орудие в борьбе равных, соревнующихся личным мастерством. Не способная рубить, созданная для уколов. Тяжелобронированный соперник? Проблема. Больше одного соперника? Проблема. Тяжелое оружие, которое не отвести чётким движением кисти? Проблема. Больше одного оружия? Ну, вы поняли...

2) Тут-то в дело вступает Воля Вооружения, единственная которой овладела эта юная леди. Впрочем, громкое слово - овладела.
Кристина научилась покрывать волей клинок Бализарды, что позволяет пронзать защиту, эффективнее резать лезвием, в иных случаях без страха принимать вражеские удары жёстким блоком. На этом всё. Только с мечом. Только для атаки, и плевать на оборону. Какова агрессия!

3) И хотя это не боевой навык как таковой, выносливость Дива Бьянки достойна уважения. Да, проводить концерты - ни разу не легко. А ведь после этого ещё тренировка с клинком, в удачные дни - драка на смерть с каким-нибудь морским разбойником. Не выдыхается.
Собственно, та же гибкость была развита во имя театра, а если точнее - от требований театральных режиссёров и балетмейстеров, ищущих любой повод устроить выдающееся шоу. Не так-то просто живётся людям искусства в век пиратов, знаете ли!

Порою, попадались вы в рекламах... и вот, свершилось!